С кинематографического на театральный

Будут ли в первой в мире театральной постановке «Черной кошки, белого кота» гуси, как научиться быть цыганом и для чего в спектакле маски — рассказывает режиссер Сергей Чехов.

Считается, что идея снять фильм пришла Кустурице после работы над документальным фильмом о цыганской музыке. Что вдохновило на спектакль вас?

Это был своеобразный вызов самому себе. Меня все время обвиняют в том, что я делаю слишком концептуальные, слишком сложные спектакли, которые трудно назвать ориентированными на зрителя. Это утверждение спорно — несколько спектаклей, поставленных в разные годы, при всей своей сложности идут довольно-таки хорошо. Например, «Грязнуля» в ростовском театре «18+» или иммерсивный спектакль «Жизнь мертвецов» в Краснодаре. Но мне все время говорили: «Поставь хотя бы один зрительский спектакль». Я долго находился с этим во внутреннем конфликте, поскольку считаю, что странно мыслить такими категориями — зрительский / не зрительский спектакль. Размышляя так, ты сразу перестаешь пытаться сформулировать какую-то мысль, о чем-то поговорить и начинаешь обслуживать. А тут проблемы навалились на меня со всех сторон, и я стал думать что делать. Увидел в одном театре постановку «Ханумы», подумал, как поставить «Хануму», чтобы не ставить «Хануму»? И в голову пришел фильм Кустурицы «Черная кошка, белый кот» — чем вам не свадебная комедия? Появилась идея, я написал Саше Федоренко (заместителю худрука по художественно-постановочной части Калининградского драмтеатра — прим. ред.), и он сказал: «Круто, давай».

Говорят, лучшее враг хорошего. Фильм получил «Золотого льва», а режиссер был награжден «Серебряным львом» на Венецианском кинофестивале. Что, по-вашему, нужно сделать, чтобы соответствовать уровню?

Нет задачи соответствовать уровню, поскольку нет задачи переносить фильм на сцену в том виде, в котором он есть. Это не будет адаптация фильма под сценические условия, это будет, скажем так, наше размышление на темы, которые поднимает сам фильм, а также на тему природы кинематографичности — как это работает. То, что это фильм, для нас тоже очень важно. Соответственно, мы будем работать не только с ситуативным рядом этого произведения, но и с другими качественными параметрами — с тем, как он снят, с каких ракурсов, как смонтирован, как существуют артисты и прочее. Материалом для нашей постановки является не сценарий фильма, а сам фильм. Мы попытаемся перевести картину с языка кинематографического на современный театральный язык.

А динамика от этого не пострадает?

Да, динамика одно из основных качеств этого фильма, мы хотим ее сохранить в той или иной степени. Все дело в способах — в фильме динамика достигается за счет одних средств, в театре за счет других.

Кустурица родом из Югославии, как и его актеры (многие из них — непрофессиональные). История и характеры героев им близки и понятны, потому что это их собственная история и характеры. У наших актеров другой менталитет и другая культура — смогут ли они передать эту самобытность, юмор, карнавально-таборное восприятие жизни?

Наша задача — сделать так, чтобы актерам удалось передать все это. А с другой стороны, мы не стремимся к тому чтобы они брали целиком и полностью характерные особенности каждого персонажа фильма — все равно это будет переводиться в свое русло и идти от индивидуальности каждого артиста. И я не думаю, что здесь есть какая-то проблема. Мы не ставим спектакль про Югославию, мы ставим спектакль про нас, про человечество, национальная принадлежность здесь не главное. В России тоже есть цыгане. Цыгане это ментальность, особый способ поведения и восприятиия жизни.

Кроме того, мы проводим с артистами тренинги. Для этого специально приехал Олег Жуковский, который устраивает новые, интересные, неожиданные практикумы — они связаны с физическим театром, который базируется, в первую очередь, на умении работать со своим телом. А через тело ты можешь добиться чего угодно — через тело открывается голос, подключается эмоциональная составляющая. И в этом смысле я сторонник физического театра, а не драматического. Не путать с пластическим!

В спектакле будет задействовано примерно 30 масок, для чего?

Для того, чтобы скрыть эмоции артистов и сделать максимально безэмоциональный спектакль, обреченный на провал (смеется).

Маски, зрители, сидящие на сцене — что останется от фильма?

Много чего. Сюжет, например. Но он и в нашем случае, и в случае с фильмом, не является самоцелью. У Кустурицы сюжет — вспомогательный элемент, один из инструментов, с помощью которых он создает свою реальность. Также останутся многоуровневость, ироничные, а в некоторых случаях — циничные намеки, его взгляд на институт брака и любовь, и прочее. На мой взгляд, фильм только притворяется лирической комедией, а на самом деле он намного сложнее.

В фильме присутствуют символы, которые у Кустурицы кочуют из ленты в ленту: гуси, повешенный, свинья, некий механизм, на котором передвигаются герои и т. д. Благодаря им, в произведении возникают новые смысловые пласты. А что предложите зрителям вы?

Скажем так, мы будем идти от образов Кустурицы, создавая свои.

Какие цели вы перед собой ставите как режиссер и как человек, работая над этим спектаклем?

Как для человека, для меня это серьезный вызов — сделать спектакль, который так или иначе взаимодействует с жанром комедии и который в той или иной степени можно назвать зрительским. А по-режиссерски это для меня, конечно же, очень интересный опыт. До этого я ставил спектакль по сценарию фильма, а здесь немножко другой подход и другой путь. Это своеобразный разворот в том, что я вообще делаю. Я продолжу разбираться с природой мифа и надеюсь, что получится выйти на какой-то новый качественный уровень.

Режиссер всегда вносит в произведение частицу своего мировоззрения. Во что верит Сергей Чехов?

В научный прогресс (смеется). Но его я не буду вносить в эту постановку. Так или иначе я делаю все про себя, потому что не вижу смысла делать про кого-то еще — я больше ни про кого не знаю. Я и про себя-то ничего не знаю. Собственно говоря, я и театром-то занимаюсь, чтобы разобраться в себе. И здесь я буду заниматься тем же самым. Я верю в то, что человек может пытаться себя понять, но вряд ли это когда-нибудь у него получится.

_____ Справка
Сергей Чехов - российский режиссер, выпускник Новосибирского государственного театрального института, создатель новосибирского «Асфальт-театра». Номинант театральных премий «Прорыв» и «Золотая маска», участник многочисленных лабораторий, в том числе лаборатории «Красное Колесо» в Театре Наций и «Любимовка», проекта «Репетиции» в Театре на Таганке  и т.д. В Калининграде ставил спектакль «Мама сними голову».

Фото и текст - Виктория Берг