Быть счастливой сегодня

О том, почему не страшно начинать жизнь с нуля, и как подтянуть гору к Магомету, рассказывает художник, керамист, менеджер проектов Галина Губанова.

Галина, как-то в Фейсбуке вы писали, что вам много раз приходилось начинать с нуля. Почему? Расскажите, пожалуйста, немного о себе.

Я родилась в Узбекистане. Мой папа кореец, мама русская. Блондинка с серыми глазами, совсем славянской внешности. Детство прошло в Тынде, это Байкало-Амурская магистраль. Потом мы переехали на Дальний Восток, долго жили в Хабаровске, потом — на Урал. Там я начала свою трудовую деятельность — в маленьком городе Новоуральске, том самом, куда сейчас привезли «урановые хвосты» из Германии.

Моя жизнь состоит из циклов, каждый длится 8-10 лет, потом становится неинтересно. По первому образованию я учитель русского языка и литературы. У меня есть авторская программа по риторике «Ораторское искусство. Убедительная речь». Я работала 8 лет учителем в школе, потом в институт пошла. Потом мне стало неинтересно преподавать, потому что все известно и понятно. А я такой человек — мне все время надо что-то новое. И я пошла в юридическую академию, потому что когда преподавала в школе ораторское искусство, там был большой блок «Судебная риторика». Мы изучали речи, играли в суд, было увлекательно. И я захотела стать адвокатом или нотариусом. Пока училась, поняла, что не хочу быть нотариусом, потому что это в основном работа с бумагами, а не с людьми, и адвокат — как-то тоже не мое.

Меня пригласили директором молодежной социальной службы. Там я свое юридическое образование применила в плане трудового права — как работать с коллективом и прочее. Мы сделали много новых проектов, по профилактике ВИЧ и наркомании, по занятости молодежи. Потом пришла новая администрация, хотели меня уволить, я подала на нее в суд, выиграла по суду деньги и на них поехала в Екатеринбург. Сняла жилье и стала осматриваться — что я хочу дальше делать.

Лежала на диване — деньги же были — и ждала какую-нибудь работу. Мне хотелось заниматься культурой, быть куратором каких-нибудь выставочных пространств, но у меня не было ни образования, ни опыта. Я самоучка, много книг прочла, путешествовала. Позвонила в пару домов культуры, меня порасспросили и не взяли, конечно. Зато ко мне пришла моя коллега, тоже директор центра, но в Екатеринбурге, и говорит: «У нас есть большой областной медицинский центр, центр СПИДа, у них филиалы по всей области, большое, мощное учреждение, и они ищут руководителя психо-социальной службы». Я говорю: «О, нет, я больше не хочу». Она говорит: «Там такой директор интересный, главврач, проекты надо с нуля начинать и все делать на уровне области». Я говорю: «Ну ладно, схожу, посмотрю». Пришла в этот центр и поняла, что не надо зарекаться. Осталась, набрала людей, выстроила систему, было очень интересно. Работала там с 2006 по 2015 год. То есть, опять цикл, понимаете.

Но все это время, что я там была — что в Новоуральске, что в Екатеринбурге — я не хотела жить на Урале, мне там не нравилось. Там прекрасная природа, но промышленный регион, грязный воздух, и вообще, не мое место. И я начала искать. В Калининград я впервые приехала в 2011 году, к моей коллеге Виктории Осипенко, руководителю общественной организации «ЮЛА». Она много рассказывала о Калининграде, она его очень любит и хорошо знает. Я походила, посмотрела, и как-то меня «тюкнуло», понравилось это место. Через два года я приехала сюда в отпуск, взяла машину в аренду, и мы с Викторией проехали все, от Балтийской косы до Куршской, на востоке были, в Озерске, что можно было посмотреть за отпуск, все посмотрели.

В том числе посетили Янтарный. Шли с Балтийской косы, в трениках, в каких-то панамах, у нее были две собаки, хотелось есть. Ее знакомая повела нас в «Шлосс-отель». Заходим, там все так шикарно, Вика говорит — нас сейчас отсюда выпрут, в наших трениках и с нашими собаками. Выходит управляющая, говорит — добро пожаловать, официант приносит поилки для собак, металлические, специальные. Мы сидели с видом на море, на парк Беккера с редкими деревьями, пили чай-кофе, разговаривали, тут же пианист играл какую-то джазовую мелодию, собаки бегали по лужайке стриженной. Это было какое-то дежа вю. Янтарный — деревня, всего пять тысяч жителей, но я подумала: «Вот так живут в Ницце, наверное». Я в Ницце не была, была до этого только в Париже.

Вернулась домой, выплатила ипотеку и переехала жить в Калининград. Познакомилась на Дне города с будущим мужем Витей. Ни работы, ни друзей, ни квартиры — вообще ничего не было. Стали думать — где мы будем жить дальше, чего нам хочется? Я городской и очень социально активный человек. Я люблю Питер, но он для меня слишком холодный. Нашла Калининград, который меньше, а потом деревню Синявино, в которой триста двадцать человек. Перетащила сюда мужа, он не хотел ехать. Я его сюда привезла, сводила на озеро Янтарное, а оно прозрачное, Швейцария просто! Витя мастер спорта по плаванию и подводному ориентированию, он нырнул, вынырнул, говорит — все, остаюсь. Так мы здесь и обосновались.

Первый год мне было очень страшно, потому что мы не деревенские, здесь все по-другому — другая жизнь, другие приоритеты, другие ценности, и ты внутри сам перестраиваешься полностью. И все здесь ходят в баню. Но есть особенность — здесь курорт, человек приходит в баню один-два раза и исчезает, потому что приехал отдохнуть на неделю-две. Когда я пришла в третий раз, одна женщина стала со мной знакомиться, спрашивать — а вы кто? Я вас здесь уже третий раз вижу. Да, говорю, вот, переехали в Синявино, дом тут купили. Она говорит — о, а чем вы занимаетесь? Говорю — пишу проекты, набираю команды и работаю по ним. Она говорит — а я директор центра социальной помощи для пожилых, мне очень нужны проекты. Пожилых у меня целый центр, и есть зал для занятий, а заниматься с людьми некому и нечем. Так я написала проект «Позитивная старость», для пожилых. Он подразумевал покупку муфельной печи, оплату работы керамиста. Я не была керамистом, в моем «анамнезе» было два мастер-класса — как любитель однажды сходила в Екатеринбурге, что-то полепила, все.

У нас появились керамист, печь, глина, глазурь и все прочее, я начала собирать пожилых женщин, мы учились лепить. Несколько мастер-классов было таких. И на последнем одна из участниц проекта, Валентина Васильевна Лучникова, журналист, экскурсовод, говорит: «Гала, вот мы заканчиваем, а у меня всю жизнь была мечта — сделать керамический Пальмникен. Давай сделаем? Мы же уже умеем». Я говорю: «Это так дорого, надо искать деньги, надо писать проект». И вот мы втроем — керамист Ирина Москалева, Валентина Васильевна, историк, автор книг, и я создали этот проект. Нашли деньги, привлекли волонтеров — пожилые женщины, которые посещали мастер-классы, приходили, лепили.

Потом было еще продолжение с гончарным кругом, я выиграла грант. Сейчас «Школа керамики и женских ремесел» — это фонд президентских грантов. Задача этого проекта — уже не просто собрать несколько пожилых женщин, а научить с их помощью молодежь каким-то ремеслам, это социальный проект для пенсионеров и детей. Он проходит в разных местах — администрация Янтарного бесплатно предоставляет помещения в Доме культуры, воскресная школа при храме разрешила нам полепить. В программе лепка, энкаустика — живопись горячим воском, изготовление кукол, работа с кожей.

Откуда появилось увлечение искусством, рисованием, керамикой?

С детства, сколько себя помню. Мои родители артисты балета, я ходила в театр и все время делала наброски, рисовала костюмы, декорации.

То есть, вы не учились в художественной школе или где-то еще?

Нет. Хотела, меня родители даже привели в художественную школу, но там меня стали учить «классике», кувшины эти, еще что-то, и мне стало неинтересно. В результате мне сейчас не хватает академических основ, но так получилось.

В 1996 году я впервые поехала в Германию, у меня там родственники, жила у них целый месяц. А там в магазинах — кисти, краски, холсты, все, что угодно, а у нас же тогда ничего этого не было в продаже. Я всего накупила и начала рисовать прямо на улице, на этюднике. И мои наброски начали покупать немцы, которые проходили мимо. Недорого, конечно, но для меня тогда несколько марок были хорошие деньги, а для них пшик. Я продала несколько работ, возместила все покупки и еще что-то купила, у меня какие-то из тех красок до сих пор есть. До этого я рисовала только для себя, а в Германии произошел сдвиг, после которого я некоторые свои работы начала продавать.

Сколько вам тогда было лет?

Тридцать шесть.

А почему появился интерес к керамике?

Взяла в руки глину, поняла — все. Когда я переезжала в Янтарный, мне говорили — там же деревня, а ты такой активный человек, городской, что ты там делать будешь, осенью-зимой, подумай? Я сказала — что-нибудь буду. И когда бывает очень депрессивно, когда сидишь и думаешь — куда я заехала, зачем? — есть два совершенно четких «лекарства». Первое — пойти на море. Часовая прогулка — и все как рукой снимает. И второе — сесть за керамику. Для меня это очень медитативный процесс.

Вы говорили, что ваша жизнь состоит из циклов. Керамикой вы начали заниматься три года назад, еще четыре года есть в запасе, а что будет дальше?

Мне самой это интересно. Не знаю, может, буду больше уделять внимания выставочному пространству. У меня есть еще одно увлечение — урбанистика. Комфортная среда и прочее. Для меня важно, чтобы на пенсии я жила в таком месте, где мне будет хорошо. Здесь место прекрасное, но многого не хватает. Плохая дорога, помимо большой спортивной площадки, должны быть тренажеры, общественный сад и общественное пространство, подобное светлогорскому «Телеграфу». Потому что когда я буду старше, мне не захочется ездить в Светлогорск. Необходимо сообщество, в котором мне будет интересно, активисты.

То есть, надо гору подтянуть к Магомету.

Да. И люди уже начинают подтягиваться. К нам с мужем приезжают гости, по вечерам мы лепим, разговариваем — интересная компания бывает. Кто-то из Иркутска, кто-то из Калининграда, кто-то из Берлина. Многим нравятся эти места. И уже вторая семья сюда переселяется. Они такие же активисты. Например, скоро приедет женщина, которая занимается растениями — а мне же общественный сад нужен! Я вообще ничего в этом не понимаю, и по соседству нет ботаников. И мы с ней этот сад будем делать. Это первое направление.

Еще мне хотелось бы, чтобы здесь был поселок керамистов. И в нем можно было бы устроить большой фестиваль керамики. Мне очень нравится японская керамика. Я была в Японии — взяла в кредит 300 тысяч и поехала. Но сейчас у меня нет возможности снова это сделать, поэтому нужно, чтобы японец-керамист приехал в Калининградскую область на международный фестиваль.

А третье направление — надо думать о том, что мы с мужем будем делать в старости. Здесь, рядом, есть прекрасный частный пансионат. Это старая немецкая усадьба, там потрясающая буковая роща, яблоневые сады. В пансионате живут пожилые люди с болезнью Альцгеймера. Хозяйка пансионата позвонила мне, сказала: «Я читала, что вы делаете разные проекты, давайте посотрудничаем. Я хочу рядом с большим домом построить маленькие домики, чтобы в них жили обычные пожилые люди, которым уже тяжело обслуживать себя. Прогулок им будет мало, нужно чем-то заниматься — организуйте, пожалуйста, для них пространство». А мне же как раз нужно место, где мы с мужем сможем жить в старости. Я, чтобы вы понимали, на самом деле, никакой не альтруист, делаю все для себя (смеется).

Под себя формируете пространство.

Да! Чтобы я поехала в этот пансионат, когда мне будет трудно за собой ухаживать и нужна будет медицинская помощь, там должны быть мастерские — керамические, столярные, по переработке фруктов (надо делать яблочную пастилу — там же прекрасные старые яблоневые сады). Нужны спортивные площадки и тренажеры, караоке, оборудование для проведения культурных мероприятий.

Животные для общения.

Да. То есть, там многое надо организовать, и это можно сделать за счет грантов. Я была в Израиле, сопровождала Светлану Нигматуллину. Мы жили в частном, специально оборудованном доме для престарелых и инвалидов. Он выглядит как отель, внизу большая медицинская служба, столовая и разные социальные службы. А наверху квартиры. Перед отелем большая спортивная площадка с тренажерами, контактный зоопарк, зона для прогулок. Там я увидела, каким должен быть пансионат для престарелых. Я всегда хотела жить в России — значит нужно создать здесь такую среду, чтобы было хорошо жить сейчас, и место, в которое можно переехать в старости.

Сегодня многие люди живут по инерции — просто плывут по течению. А изменить что-то хочется. Как это сделать?

Я сама была такая. Делала карьеру. С одной стороны, было интересно, смогу я быть руководителем или нет, с другой — это престижно, можно самоутвердиться. Но сейчас понимаю, что нужно жить не по шаблонам и правилам, которые навязывает общество, а так, как нужно тебе. Надо понять, что тебе нравится, и заниматься именно этим. Это я в первую очередь говорю для себя. Не надо думать — вот, доживу до пенсии, работая чиновником, а потом займусь тем, что по душе. Завтра может не быть. Я должна жить сегодня, быть счастливой сегодня, получать удовольствие от того, что имею, сегодня. Если завтра у меня появится другой интерес, и мне надоест заниматься тем, чем я занимаюсь сегодня, значит, надо что-то менять и делать то, что интересно. И жизнь обязательно подкинет возможности. В детстве, когда я читала про трудовые династии, приходила в ужас — мать честная, если мой отец был врачом или сталеваром, я тоже должна стать им? Как можно всю жизнь делать то, что хотят другие?

А как понять, что ты нашел нужное? Как не упустить возможность?

Искать специально бесполезно. Я приехала сюда, в разрушенную деревню, и поняла, что это мое место. Что-то базовое есть — озеро, море, остальное я сделаю. И это место, если оно действительно мое, будет подсовывать возможности. Надо пробовать себя в разных направлениях. Если появляется шанс, надо его использовать — он может оказаться пустышкой, а может повести куда-то дальше. Всегда интересно пробовать что-то новое.

Текст и фото - Виктория Берг

См. также

Культура
Клубы, студии, кружки по интересам в Калининграде